Российская Федерация сегодня стала меньше зависеть от внешней торговли, экспорт перестал играть ведущую роль в развитии экономики страны, заявил директор Института экономики РАН Михаил Головнин, по мнению которого, хотя «доля энергетического экспорта растет, но, с другой стороны, Россия меньше зависит от внешней торговли.
Экспорт часто спасал российскую экономику во время предыдущих кризисов, но сейчас сработала активная внутренняя экономическая политика".
Казалось бы, дожили. Наконец-то Россия меньше зависит от внешней торговли и экспорта. Только значит ли это, что мы слезли с «нефтяной иглы»? Тенденции к этому, вроде бы, есть, но как быть с зависимостью от импорта в машиностроении, закупок зарубежных станков, строительной и автодорожной техники, фармацевтики, оборудования для переработки сельхозпродукции, да и самих продуктов питания из дружественной Белоруссии?
Экономист Андрей Бунич напомнил, что в последнее время очень часто говорится об уменьшении влияния внешней торговли на экономику России:
— Оно действительно несколько уменьшилась, это факт. Объемы можно отследить, посчитать выпуск внутренний продукции. Но, на мой взгляд, это влияние уменьшилось недостаточно, есть значительные резервы.
В связи с программами развития оборонно-промышленного комплекса заработала значительная часть предприятий, которые прежде вообще стояли без дела. А многие из них находились на грани закрытия. Задействовано значительно больше мощностей — это «объективная реальность, данная нам в ощущениях». Всё это, повторяю, поддается проверке.
Можно также посчитать полное количество налогов. Если проанализировать бюджет на предмет доходов от внешней торговли, там тоже будет заметен эффект уменьшения зависимости от прямых поступлений от экспорта и импортных пошлин.
Опять же сама внешняя торговля во многом теперь ведется в рублях, это тоже показатель. У нас, по данным Банка России за 2025 год, 50% — это рублевые расчеты, а доля расчетов в национальных валютах при импорте из Китая достигла 85%.
«СП»: Кроме того, произошло значительное увеличение спроса на рабочую силу…
— Занятость увеличилась в отраслях, не связанных с внешней торговлей. Всё остальное осталось на прежнем уровне. То есть по разным направлениям заметна переориентация.
Поэтому, безусловно, это все показывает укрепление народно-хозяйственного комплекса, который сейчас восстанавливается. Но этого недостаточно. Во многих отраслях не происходит структурная трансформация. У нас не в полной мере реализовал потенциал импортозамещения. Есть огромный резерв в этой области.
«СП»: Например, в станкостроении наши недруги злобно пишут, что 98% станков у нас импортные, и объективно их никак не меньше, чем 50%…
— В Советском Союзе было три десятка машиностроительных министерств и ведомств. Они обеспечивали значительные объемы продукции. В этой отрасли, конечно, есть сложные процессы, требующие долгого цикла, но далеко не все. Мы сами могли бы обеспечить себя оборудованием.
Допустим, некоторые экономисты говорят, что «у нас нет достаточно спроса», внутренний рынок должен быть больше для того, чтобы развиваться. Это неправильно.
На самом деле, для того чтобы развивать отрасли, производящие оборудование, достаточно нескольких крупных гарантированных потребителей. Потому что оборудование не производится на какой-то абстрактный «мировой рынок». Оно изготавливается в расчете на 5, 6, 7 крупных предприятий-потребителей. Уже при этом выгодно иметь собственное его производство.
И не надо выходить на какой-то «мировой рынок», на котором с кем-то обязательно конкурировать. Это подтасовка.
Вот если вы собираетесь производить так называемые торговые товары для свободного рынка, например, холодильники, кофеварки или чайники, то тогда да, вы будете конкурировать «со всем миром». Ведь это всё товары однотипные, которые везде в мире одинаковы.
А промышленное оборудование иногда даже эксклюзивно делается, специально, для определенных нужд…
«СП»: Как, например, газовая турбина «Сименс»?
— Конечно. Они делаются специально и их делать выгодно. У нас во многих случаях именно так и есть — заводы-потребители, которые гарантируют спрос, достаточный для того, чтобы организовать собственное производство. И оно будет рентабельно.
Поэтому я не считаю убедительными объяснения, что обязательно нам нужно 300 миллионов человек в стране для того, чтобы появился внутренний рынок.
Эти производства нацелены на конкретные предприятия, а вовсе не на людей в магазинах. Иногда в ВПК вообще бывает один поставщик или два. Так везде, во всех странах.
«СП»: В Америке это «Локхид Мартин» и «Дженерал Дейнемикс».
— Если все эти идеи реализовать, мы, конечно, откажемся от очень большого объёма импорта. И ещё много вещей можем сделать в производстве товаров и услуг для населения. Мы можем заместить импорт…
«СП»: Нужно избавляться от в зависимости от внешней торговли?
— Нельзя допускать, чтобы значительная часть налоговых доходов зависела от внешней торговли. Необходимы налоговые изменения, которые поменяют рентабельность отраслей внутри страны, и таким образом дадут возможность больше средств от налогов из бюджета переводить другим отраслям для их развития. Так возникнут реальные структурные изменения.
Для этого нужно следить за рентабельностью, менять товарно-производственные цепочки стоимости: и логистические, и транспортные, и производственные процессы — они могут быть исследованы на предмет изменения для большего задействования внутреннего потенциала.
Не обязательно иногда экспортировать что-то для получения доходов. Можно построить производственные процессы так, что они дадут большую добавленную стоимость внутри России, позволят получать эффект в других отраслях.
«СП»: А то наши нефть и газ вывозим, а потом должны готовую продукцию покупать.
— Или компоненты, или полуфабрикаты, или даже опять сырье, но уже другое.
«СП»: Например, продукцию для племенного животноводстве по-прежнему везут из западных стран.
— В сельском хозяйстве мы можем сами выпустить больше удобрений, больше кормов, интенсифицируя при этом смежные отрасли сельского хозяйства, увеличив, например, выпуск продукции животноводства, обеспечив себя теми товарами, которые импортируем.
Да, у нас с продовольствием улучшилась ситуация, мы теперь экспортеры сельхозпродукции. Но потенциал есть, потому что у нас все равно остается значительный импорт сельхозпродукции или продукции для производства.
«СП»: Семенной материал в растениеводстве тоже по-прежнему импортный.
— Да, конечно. И это реально изменить, потому что мы можем вырастить сами. Тогда у нас будет чистое плюсовое сальдо по сельскому хозяйству. А сейчас в нём приблизительно паритет по экспорту-импорту.
Раньше был просто чистый минус. А сейчас вышли ноль. Но потенциал есть выйти на значительные плюсы. Тогда результат всплывёт и в других отраслях. Таком образом будет получено, возможно, несколько меньше экспортных доходов, но в целом доход увеличится, поскольку произойдет мультипликативный эффект.
